Интервью с группами ŁATANU и VERWÜSTUNG планировались ещё в тот момент, когда они были, как говорится, подающими надежды и относительно новыми формациями, едва-едва выпустившими свои дебютные альбомы. Однако в тот момент я решил, что список вопросов получается коротковатым, и решил дождаться, пока группы выпустят ещё по альбому. Тем временем, задачу серьёзно усложнил восхитительный первый номер журнала Black Curse, для которого группы дали настолько вдохновенные ответы, что мне оставалось лишь чесать репу, гадая, стоит ли вообще браться за эти интервью. В итоге мне всё-таки удалось наскрести несколько свежих вопросов, а также по-другому интерпретировать несвежие, и я полагаю, что нижеследующее огромное интервью будет интересным не только для новых читателей / слушателей, но и для тех, кто имеет в коллекции тот самый первый номер Black Curse.
При оформлении материала использованы фотографии с порталов Hitkiller.com и Homo-Faber.net, а также несколько снимков от неизвестных мне фотографов, которые, надеюсь, не обидятся.
Приветствую! Я понимаю, что нет ничего скучнее, чем отвечать по несколько раз на одни и те же вопросы, особенно если на них уже даны такие исчерпывающие ответы, как в интервью для первого номера Black Curse. Но поскольку Bagnik Zine является интернет-изданием, я попрошу вас – в особенности тебя, P.Z. – напрячься еще раз, дабы увековечить историю Niezgal и Łatanu в пространстве глобальной Сети.
P.Z.: Приветствую, Роман. Действительно, на подавляющее большинство твоих вопросов нами были даны подробные ответы в обширном интервью для первого номера аналогового фэнзина Black Curse, и добавить к ним что-то принципиально новое весьма затруднительно. В увековечивании чего-либо из названного я особой необходимости не вижу, давай просто попробуем вспомнить какие-нибудь подробности и обсудить некоторые вещи с иной стороны.
Стартуем: с чего началось твое знакомство с тяжелой музыкой? Как ты пришел к Black Metal и почему решил сосредоточиться на нем как музыкант?
P.Z.: Я познакомился с рок-музыкой, ещё лежа в колыбели. Мои родители и дядя увлекались разными популярными западными группами, такими как The Beatles, Queen, The Doors и т.п., и меня будили утром в детский сад и младшую школу под песни этих групп. До сих пор вспоминаю, как мой сон прерывало клавишное вступление битловской “Ob-La-Di, Ob-La-Da”, ха-ха-ха! Кроме того, на даче у моих стариков стоял виниловый проигрыватель с пластинками фирмы “Мелодия”, среди которых, помимо упомянутых групп, были The Rolling Stones, Pink Floyd, Led Zeppelin и ВИА Песняры, и мой дядя включал их на полную катушку на весь дом. Полагаю, что именно так мне была привита любовь к простой мелодичной музыке. В дальнейшие школьные годы были свои нюансы, тогда там такую музыку практически никто не слушал, мода менялась стихийно и преимущественно диктовалась старшеклассниками; помню, в конце 90-х был повально моден рэп, ближе к началу нулевых – т.н. “альтернатива”, потом всё переметнулось на русский рок / метал. Всё это поэтапно вваливалось в мое неокрепшее сознание и уминалось там, но в 2004 году, опять-таки с подачи приятеля-старшеклассника, мне был вручен компакт-диск Satyricon “Nemesis Divina”, и это стало большим откровением для меня, хотя, конечно, о Black Metal как жанре я узнал раньше. Под впечатлением от услышанного я наконец осознал, что хочу не просто слушать это, но и играть.
Расскажи о своем знакомстве со Stogn’ом и создании Niezgal. Это был твой первый музыкальный проект?
P.Z.: Мы познакомились летом 2003 года, попав в один отряд в летнем лагере. Помню нашу первую встречу – я шел из курилки, располагавшейся в лесном массиве возле корпуса нашего отряда, а Stogn (конечно, он еще не был тогда никаким Stogn’ом) шел к ней. На нем красовалась майка Cradle of Filth и у него были, как и у меня в тот момент, отросшие волосы. Мы, двое патлатых, увидели друг друга. “Я Паша”, сказал я, протянув руку. “О, и я Паша”, пожал он ее в ответ, улыбнувшись. В тот же день выяснилось, что у нас масса общих знакомых в лагере, и главное – что и он, и я приехали со своими акустическими гитарами. В общем, снюхались мы моментально – и по музыкальным предпочтениям, и в личном плане. Правда, тема Black Metal тогда между нами еще не возникала, но, вернувшись домой по окончанию смены, мы часто созванивались, встречались попивасить в городе и постоянно обсуждали разное музло. Приехав в лагерь опять в следующем году, мы привезли с собой не только гитары, но и компакты, от которых фанатели в то время. Это были Immortal, Mayhem и Satyricon, которые мы включали на магнитофоне на весь этаж и пугали вожатых и особо впечатлительных отдыхающих. Получилось так, что мы, не сговариваясь, формировали примерно одинаковые вкусовые предпочтения в музыке, в частности в Black Metal. И вот тогда-то, летом 2004 года, он показал мне на гитаре перебор написанной им медленной песни в этом ключе. Я был приятно удивлен, что он что-то сочиняет сам, а не только играет чужое, и мы начали разбирать этот перебор на партии двух гитар, при этом я играл басовую линию. Долгое время эта песня числилась у нас с рабочим названием “Древний огурец”, и в конце концов она получила жизнь под названием “Da advarotnaha tvaru žyccia” на нашем демо. После Stogn начал сочинять все больше риффаков и показывать их мне, и мы стали разбирать весь этот материал вдвоем на акустических гитарах то на лавках в парке возле Комсомольского озера, то у него дома в Соснах или в соседнем лесу. Чуть позже Stogn предложил для нашего дуэта название Lutaść (лютость, ярость), и все это стало началом и прообразом группы Niezgal.
По сути да, это была моя первая музыкальная группа. Слово “проект” в своем отношении я считаю неуместным, оно пахнет кучкой людей, которых кто-то попросил подыграть тебе, а также чем-то побочным и необязательным. Я никогда не занимался проектами, а играл исключительно в группах равноправных единомышленников. До Niezgal у меня были какие-то попытки где-то с кем-то связаться и что-то поиграть, но это все было очень тухло, скучно и поверхностно.
Как разделялись обязательства в Niezgal (имею в виду авторство текстов / музыки, организационные моменты и т.д.)?
P.Z.: Обязательства разделялись стихийно, по принципу “у кого что лучше получается”. У Stogn’a были бесспорные способности к быстрому сочинительству довольно объемного количества материала, и нам оставалось только разбирать его; архивы пополнялись достаточно быстро. Кроме того, он пробовал сочинять на этот материал соответствующие стилю тексты, но сегодня читать их без смеха просто невозможно (они у меня сохранились). На мой взгляд, тексты были не тем, в чем он был силен, но нам в то время было достаточно и такого наивняка. Главное, что они были про смерть и тьму, ха-ха-ха! Впоследствии, когда я в 2010 году сформировал новую концепцию и придумал название Niezgal, текстовая составляющая сочинительства почти полностью перешла ко мне, а подавляющая масса музыкального материала осталась за Stogn’ом. Обстоятельства сложились так, что в обилии приносимого им материала мое участие в сочинительстве музла свелось к минимуму – мне проще было разбирать уже принесенное им, чем набрасывать еще сверху свое, поэтому написанных конкретно мной песен на релизы попало всего несколько штук.
Все организационные моменты мы решали сообща, имея равные голоса по любым вопросам, от тех же музыки и текстов до участия в концертах или принятия каких-то решений по делам группы.
Что возникает первым – музыка или тексты?
P.Z.: Ничто из этого не являлось и не является первичным по отношению к другому. В голове могут возникать как удачные риффаки без текста, так и удачные текстовые идеи без привязки к какому-либо материалу. Все они ждут своего часа, чтобы совпасть по настроению и духу, дополнить друг друга.
Беларуская лацінка используется в Niezgal и Łatanu с самого начала. Чем был обусловлен этот выбор?
P.Z.: Он не был обусловлен ничем. Выбор языка исполнения произошел естественным образом сам собой еще в 2004 году: “А давай на мове? А давай”. Потому что так захотелось, вот и весь выбор. Мы не парились над обдумыванием какой язык выбрать, не следовали какой-то моде на мову и тем более не сидели в размышлениях, а не петь ли на английском, чтобы нас поняли на западе. Нам было насрать, кто там нас поймет или нет. Кстати, последние лет пять-шесть я замечаю, что использовать мову все-таки стало сраной модой – группы, сочинявшие ранее тексты только, к примеру, на том же английском языке, через одну начали переходить на нее. По всей видимости затем, чтобы привлечь к себе внимание.
Звучание Niezgal с самого начала было довольно независимым. В нем сложно проследить мотивы, позаимствованные у кого-либо. Вы сознательно старались никого не копировать, оттачивая собственный стиль? И сопутствующий вопрос – вы оба были самоучками?
P.Z.: Да, мы оба самоучки, которые учились играть сначала на акустических гитарах, а потом на них же сочинять Black Metal, и только через года два после знакомства мы купили себе электрогитару и бас. Нас никогда не интересовали никакие технические гитарные нюансы, какие-то музыкальные термины, примочки, грелки, аппаратура в целом, всё это не имело ни малейшего значения. Есть риффаки, злющая мелодия и бластбит, чего еще нужно? Я до сих пор могу только приблизительно показать на грифе, где находятся ноты, и знаю название десятка аккордов с парой простейших терминов типа “палм-мьют”, и хрена с два я собираюсь узнавать что-то другое.
Точно так же плевать мы хотели на то, чтобы играть “как кто-то”. Зачем играть как кто-то, если у тебя есть свой материал и идеи, нахера сознательно копировать и добровольно быть ссаной вторичностью? Пока некоторые долбоёбы в нашем поле зрения пытались повторить условный Behemoth или какую-либо другую мейнстримовую группу и обсуждали у кого дороже гитара (ведь если у тебя такая – значит ты, конечно же, круче играешь), мы валили только то, что хотели валить – свое, и делали это так, как хотели. Никто не стремился что-то копировать или сознательно уйти от копирования – такое поведение также было совершенно естественным и даже не обсуждалось.
К вопросу о звуке в целом: у Niezgal всегда было очень громкое, чистое и агрессивное звучание, лишенное «некротической» атмосферы и грязи. Чем был продиктован такой выбор?
P.Z.: Звучание релизов всегда определялось теми, кто отвечал за звукорежиссерскую работу, с учетом советов заинтересованных людей из тусовки. Мы особо не разбирались в этих вопросах, наша роль была послушать итоговый микс и сказать, нравится звук или не нравится. Демо записывал и сводил звукореж по имени Гарик, который также записал первые полноформат и ЕР группы Pestilentia. Записью и сведением следующего нашего ЕР и альбома Statut занимался Vo1d из Victim Path. Сплит с До Скону сводился у 121 (в объяснении кто это нужды нет). А над посмертным релизом колдовал Goat Worshiper (Goathorned, Sacrilegious Profanity, Doomslaughter etc.) и примкнувший к нему Plague666. Последний, к слову, патронировал звук почти всех релизов Niezgal за исключением альбома Statut.
Когда вы начали выступать живьем? Какое значение придается живым выступлениям?
P.Z.: Первое наше выступление было летом 2010 года на лесном опен-эйре “Shades ov Summer”, который устроил Niemaracz Clan. В тот момент название Niezgal еще не было придумано, оно пришло мне в голову спустя примерно месяц после этого концерта, да и та наша группа была не совсем Niezgal, а скорее змеиным яйцом, из скорлупы которого Niezgal выполз некоторое время спустя.
Какое значение придается живым выступлениям? Хм, да обычное. Меня, кроме шуток, тошнит, когда я читаю, как какая-то выступившая группа “провела ритуал” или “устроила незабываемое шоу”. Ты просто находишься на сцене в окружении людей в теме и показываешь себе и им, на что ты способен, это все.
Уже первое демо Niezgal выходило при содействии Niemaracz Clan. Как получилось, что группа с самого начала стала частью клана?
P.Z.: В сентябре 2009 года я познакомился с вокалистом последнего состава Deofel и по его приглашению почти сразу после знакомства попал на репетиционную базу клана. В тот вечер там играла Pestilentia в составе: Plague666 на барабанах и T.D. на гитаре и вокале. Мы поговорили, выпили и немного поджемили на инструментах. Почти сразу после того дня мы сколотили группу, в состав которой вошёл упомянутый вокалист, драммер Deofel, я на бас-гитаре и один гитарист. К концу того года я предложил взять в группу второго гитариста и позвал на это место Stogn’а. Собственно, связка с участниками Deofel и выданный кланом кредит доверия были тем подспорьем, имея которое, мы получили отличную репетиционную базу, возможности выступать на нормальных тематических концертах и записываться. Впятером мы сделали восемь треков для полноформатного альбома и записали всю его инструментальную часть (кроме вокала), но одновременно с этим в группе произошел конфликт интересов, и мы вдвоем со Stogn’ом откололись от того состава, оставив за собой название Niezgal и три из восьми тем нашего авторства, из которых нами было решено сделать демо.
Отношения между кланом и нами, раскольниками, были в тот момент очень натянутые, вплоть до проведения в мае 2011 года общеклановой интервенции по нашему поводу, на которой мне пришлось выгребать за двоих, потому что Stogn не соизволил на нее прийти и заочно послал всех на три буквы, что еще больше усугубило общие претензии почему-то ко мне лично (“это твой гитарист”, бла-бла-бла). Но лично я не собирался ни с кем рвать все отношения с концами и старался сохранить все, чего мы к тому времени добились. Это был сложный для нас период, и замечательно, что спустя какое-то время мы все остыли, все утрясли и примирились.
Демо «Kali pahasnie sonca» было довольно серьезной работой во всех аспектах. По большому счету, его вполне можно назвать мини-альбомом: три эксклюзивные песни, студийная запись, качественное издание на кассете. Как ты относишься к этому демо сегодня? Чем оно было на момент выхода – потолком возможностей или заявлением о более масштабных амбициях?
P.Z.: Как я уже сказал, три песни на демо были куском недописанного альбома группы в предыдущем составе. Когда поднялся вопрос, кто будет записывать вокал, Stogn предложил мне, чтобы я записал вокал на свою тему, а он – на две свои. Но, подумав, я отказался от этого предложения и сказал ему, чтобы он пел везде сам, потому что принцип делать то, у кого что лучше получается, никуда не делся. Записывал нас упомянутый звукореж Гарик, который неплохо разбирался в своем деле, но имел восхитительную привычку строго за день до записи нажраться в слюни, а потом втупую не приехать на запись и не брать трубу. Дошло до того, что я выяснил телефон его мамы и звонил ей, чтобы она будила его и гнала на студию. Спустя пару часов после звонка маме приезжал угандошенный после вчерашнего Гарик, и запись начиналась. Помню случай, когда Гарик в очередной раз приехал с дикого бодуна, и в перерыве мы пошли на улицу покурить (студия располагалась в подвале). Гарик попросил сигарету, мы докурили быстрее него и пошли вниз. Сидим внизу, ждем минут пять. Гарика нет. Ждем еще минут пять. Гарика все еще нет. Я думаю: “Да какого хрена”, иду наверх и вижу картину – по лестнице мммееедддлллееенннооо спускается Гарик, а точнее, слизняком ползет вниз по стене, прилипнув к ней всем телом и держась за нее обеими руками. Так вот человека сигарета с утреца прибила.
Худо-бедно мы все-таки смогли дозаписать вокал и начали решать кому отдавать демку на сведение. Plague666 сказал нам, что AL-LA-ShT-ORR (Ithdabquth Qliphoth etc.) не против помочь. Я попросил Гарика скинуть проект мне на флэшку и отправил все что он скинул AL-LA-ShT-ORR’у. Тот пишет мне в ответ – так у вас в проекте есть только барабаны. Я говорю: как только барабаны, а остальное? Нет, говорит, больше ничего. Я на студию к Гарику, так мол и так, где остальные инструменты в проекте? Оказывается, что он, вероятнее всего под медленными сигаретами, записал все дорожки хер знает куда по всему винту. Кое-как нам удалось собрать их в один проект, но так получилось, что мы остались сводиться у него, и исходники из его студии я все-таки не забрал. Plague666 и T.D. слушали эти исходники и помогали советами, и в итоге сообща нормально накрутили. Спустя какое-то время Plague666 позвонил мне, сказав, что они с Гариком сидят на той студии над сведением альбома Pestilentia, и спросил, что делать с этими исходниками. Я был уже выжат этой ситуацией полностью и ответил, что мне все равно. В итоге они их вдвоем и затерли, так что исходников демо сейчас попросту нигде нет.
Качественное издание демки на кассете нам обеспечил наш тогдашний издатель Kronum Masochrist, которого в 2012 году убил Паша “Смутак” Селюн (а до кучи и свою жену вместе с ним). Являясь также талантливым художником, Kronum сам нарисовал для демо отличные арты, да и вообще всячески болел за нас и наше дело. И тогда, и сегодня я отношусь к этому демо прекрасно. Взгляни на разворот буклета и состав задействованных в записи, картина маслом – “P.Z. и мертвецы вокруг него: Зарезанный, Расстрелянный и Повешенный”. На момент своего выхода демо не было ни потолком возможностей, ни заявлением о более масштабных амбициях, мы просто очень хотели реализовать уже записанный материал, чтобы он не канул в лету как оставшиеся темы того недоделанного альбома.
![Niezgal - Da Advarotnaha Tvaru Žyccia [Kali Pahasnie Sonca] 2011](https://i.ytimg.com/vi/PO-W1PyDMcQ/0.jpg)
В 2013-ом вышел мощный EP «Apošnimi krokami lutaści», наделавший шуму в тогда еще не настолько унылом беларуском медиапространстве. Расскажи о «пошаговой» концепции этого релиза и его записи. Почему тексты к нему не опубликованы? Особенно интересно было бы прочесть «Pad ściaham Chrystovym».
P.Z.: Материал, который мы разобрали и доделали в период с 2004 по 2007 год, пока Stogn не ушел в армию, состоял из семи треков, не считая вороха неразобранных черновиков. Играя еще впятером в том составе, мы с ним решили принести туда ту медленную тему, сочиненную самой первой, и вследствие раскола она попала к нам на демо. Когда мы начали обсуждать вопрос, каким будет следующий релиз, Stogn настаивал на разборе нового материала и записи полноформата, но мне были дороги оставшиеся шесть треков, и я убедил его, что сначала надо записать их. Он не соглашался, но мы сошлись на компромиссе – записать все-таки старые темы, но выпустить их не как полноформат, а как ЕР. При этом, подчеркивая, что данные треки – это то, что мы сделали довольно давно, я предложил обозначить их как крокi (шаги), которыми мы шли, когда еще назывались Lutaść, поэтому и было выбрано такое название релиза.
Я уже упоминал, что к тексты к тому материалу Stogn изначально писал сам, и что они, мягко говоря, были наивной хренью. Я взялся за те тексты и, используя новую концепцию, переписал их начисто, оставив только какие-то не самые удачные, но ставшие за годы привычными строки. Тексты было решено не публиковать в соответствии с тем компромиссом, которого мы достигли, чтобы сохранить от чужих глаз дух тех юношеских времен, известный только нам. Никаких секретов здесь нет, я могу тебе дать почитать текст той же Pad ściaham Chrystovym [я уже попросил]. Ай, гулять так гулять, и ее изначальный вариант до кучи. Только смотри не обделай от него колени, я предупредил, хахаха!
Весь материал записал и свел Vo1d на той студии, на которой он в то время работал. Один раз на записи присутствовал Plague666 и дал ему пару дельных советов. Вот и все, что я могу вспомнить о той записи. Серьезно, я без понятия где этот ЕР наделал шуму, лично я никакого особого шума не услышал. Были хорошие отзывы от правильных людей, была мощная издательская поддержка, это правда. А, вспомнил небольшой шум – после выхода ЕР к нам начали пробовать набиваться в друзья разные стремные людишки из разных местных групп на слуху, над которыми мы со Stogn’ом еще с 2004 года угорали, читая их интервью в Музыкальной газете. Разумеется, они и их “дружба” были нами проигнорированы.
С «Apošnimi krokami lutaści» началось ваше сотрудничество с Убий!, продолжающееся поныне. Как вы попали на лейбл Григория? Всем ли довольны на сегодняшний день?
P.Z.: После убийства Kronum’а мы нуждались в лейбле, который мог бы издать ЕР. По протекции Plague666 нам было предложено издаваться у Григория, чему мы были весьма обрадованы. На мой взгляд, Убий! – это один из самых серьезных андеграундных лейблов на сегодняшний день, и он делает свое дело безукоризненно. Каплей дегтя в бочке меда могут быть разве что наши постоянные небольшие перебранки с издателем по поводу оформления релизов перед их выпуском на стадии согласования макета. Я говорю исключительно о визуальном размещении текстов и артов на страницах, но к шестому релизу на Убий! это стало, пожалуй, уже доброй традицией, хахаха! В принципе, когда мы с пацанами выяснили, что на мне лежит проклятие художников, то тупо расслабились по этому поводу. Все в конце концов утрясается, все нормально. К издательской части у меня нет ни малейших претензий, наши релизы всегда были прекрасно упакованы Григорием, и вообще я стараюсь не лезть в его дело, в котором ничего не понимаю.
Следующий релиз Niezgal – сплит с До Скону «Ветры тления и смерти» (2014). Музыка на нем немного отличается от остального материала, а звук, как мне кажется, вышел чересчур плоским. Как возникла идея этого совместного релиза? Также расскажи, почему тексты к нему написаны на русском.
P.Z.: Идея сплита с До Скону возникла очень спонтанно после совместного концерта в Москве в 2013 году. Я позвонил Stogn’у и спросил, а что если записать с ними сплит? Он расхохотался в ответ, что сам хотел мне это предложить, и мы безотлагательно стали пробивать этот вопрос. Сама по себе идея сплита была и есть классная, но получилось так, что, во-первых, к тому времени нами были сделаны почти все наработки для полноформата, и отдавать их на сплит уже не хотелось – то есть лишнего материала не было. Вторым фактором выступило то, что издатель поставил нам довольно сжатые сроки издания сплита. В такой нехватке времени и материала ничего продуманного получиться просто не могло, но в противном случае сплит пришлось бы отложить в очень долгий ящик. В итоге Stogn сказал, что быстро сделает весь материал сам, в том числе напишет тексты. В тот год у меня так сложились жизненные обстоятельства, что вплотную заниматься этим вопросом просто не было времени и сил. Stogn действительно быстро написал музыку к трем вещам, но разбирали мы этот материал, на мой взгляд, крайне мало и почти сразу отправились записывать его. Записывал нас на своей студии Дмитрий Микулич (Aillion), запись прошла быстро и ничем мне не запомнилась.
Что касается текстов, то Stogn опять переоценил свои возможности по их написанию. Не желая встревать в мою текстовую линию, он решил взять за основу своих текстов историю убийства Смутком Kronum’а и своей жены Виктории, и, не умея внятно сформулировать мысли на мове, решил написать их на русском. Додумать к намеченным срокам эти тексты Stogn не смог и дописывал их в авральном режиме. Прислал он мне прямо перед записью вокала тексты на первые две темы. Открываю, читаю: “…истёк гнойным смрадом по грязному лезвию плахи…”. Говорю ему, а ты что имел в виду-то? Ну, гной стекает с лезвия, отвечает. А плаха, спрашиваю, что по-твоему такое? Топор палача, говорит, что же еще… В общем, это и еще пару душещипательных мест я успел поправить, а назавтра уже была запись вокала. Звоню ему с утра: где, мол, текст на третью, медленную тему? А он говорит: ща, мол, еду на запись, по дороге в автобусе его допишу (в этот момент, дорогой читатель, я развожу руками). Кстати, если ты спросишь меня, какая самая плохая песня Niezgal, то я отвечу – это она и есть, третья, медленная песня со сплита. Забыл, как она там называется – “Совокупление”, кажется.
Сгорел, как грится, сарай, гори и хата – звук сплита тоже подкачал. Исходники не устроили ни сводившего материал 121, ни издателя, ни куратора сведения Plague666. В итоге они наорали на нас, но свели во что-то более-менее слушабельное. Приятно, конечно, что этот сплит впоследствии довольно высоко оценил Colonel Para Bellum в своей рецензии, но я считаю, что наша часть материала оттуда очень слабая: и музло, и тексты, и звук.
Ты знаком с автором оформления для сплита? Спрашиваю больше из личного любопытства: мне известно лишь, что это украинский художник, вроде бы по имени Юрий.
P.Z.: Нет, я не знаю никакого Юрия. Насколько мне известно, художником-оформителем сплита был Morkh (Sickrites, Abyssfire etc.). С ним-то я, конечно, знаком в ходе общих дел по работе над оформлением трех релизов Niezgal.
UPD: замечание от Varagian’а из До Скону: “Автор обложки действительно харьковский художник Юрий, а верстку и внутреннюю визуальную часть буклета делал Роман (Assault Rec., Sect, Мор). Вопрос оформления курировал я […]”.
«Statut» (2015) – полноформатный альбом, который, вопреки домыслам, не имел ничего общего ни с ВКЛ, ни с пивом. Расскажи о концепции этого «свода законов» и о его записи.
P.Z.: Материал для альбома готовился нами достаточно долгое время, причиной чему были все вышеуказанные обстоятельства. То есть, архивов хватало, а взяться за них вплотную не доходили руки. Мешала то подготовка к концерту, то запись старого материала, то опять концерт, то сплит, то отдых, то проблемы и так далее. В итоге мы сделали семь вещей Stogn’а и две мои. Процесс создания песен был абсолютно неоднородным и разновременным. Разброс по годам сочинительства треков был приличным: к примеру, одну из своих альбомных тем я написал еще в 2007 году, а одна из песен Stogn’а вообще доделалась за месяц до записи в начале 2015 года. Над некоторыми темами приходилось посидеть, другие возникали очень быстро и спонтанно. Помню забавный факт: где-то в 2012 году появились темы, идущие первой и второй на альбоме. Мы сговорились и написали на почту Plague666, что мы женский Black Metal дуэт из Рогачёва, у нас есть демо, и мы ищем издателя; мол помогите. Для пущей правды Stogn за час накидал два трека у себя на компе под драм-машину с вокальной рыбой, и мы приложили их к письму. Представились мы в письме как группа Narathan (вчитайся в произношение, ударение на последний слог). Нас довольно быстро раскусили, но угар бы конкретный, ха-ха-ха! И вот, когда мы собирали по архивам материал для альбома, я сказал Stogn’у – показывай мол как те две песни играются. Он начал отнекиваться, мол, да ты что, это шутка и т.п., но я сказал ему: ты там охренел, что ли, они кайфовые. Так в альбом попали “Miesija” и “Sud aniołaǔ”, причем практически не переделанные.
Все тексты на альбом я написал по единой концепции. Я поставил перед собой задачу сшить ими довольно разнородный материал альбома, сложившийся из треков разных лет, и увязать их сюжетно, от первой до последней песни. Считаю, что это получилось.
Что касается названия альбома, то изначально я предлагал идею, чтобы из названий трех тематических релизов (сплит не входит в их число) получалось предложение: “Калі пагасне сонца, апошнімі крокамі лютасьці ўзыдзе Незгаль” (Когда погаснет солнце, последними шагами ярости взойдет Незгаль). Но в итоге мы остановились на названии Statut. Разумеется, что ни ВКЛ, ни пиво тут не при чем. В общем чате нами обсуждалась не очень оригинальная, но интересная идея: сделать буклет альбома в виде книги, на каждой странице которой будет по одному тексту, а сами тексты будут разделены на главы. Тогда же и было предложено название “Statut” (статут, т.е. “устав” или “свод законов”), показавшееся нам удачным. Из этой идеи оформления по итогу ничего не вышло, но такое разделение песен на статьи и разделы устава сохранилось.
Альбом записал и свел все тот же Vo1d, причем мы записывали его втихаря от всех, чтобы попробовать свои силы и узнать, что мы можем без подсказок со стороны.
Сразу же спрошу: на трех релизах Niezgal партии ударных исполнил Александр «A.E.O.N.» из Massenhinrichtung (Stogn, в свою очередь, поучаствовал на альбоме «Закон зброі» последних). Однако в интервью для Black Curse ты ни словом не обмолвился о роли A.E.O.N. в Niezgal. В чем причина?
P.Z.: Сразу же отвечу на последний вопрос – потому что в том интервью вопросов о его роли не задавалось. Но раз ты спрашиваешь, дай-ка мне припомнить ситуацию с нашими барабанщиками вообще. Всего в Lutaść / Niezgal с нами на барабанах поиграло и записалось шесть человек. С первым мы пробовали играть еще до ухода Stogn’а в армию, со вторым – после того, как его через месяцев восемь комиссовали с травмой колена. С каждым дело ограничилось парой репетиций, и ничего не выгорело. Их обоих я иногда вижу то там, то сям в сети в каких-то своих проектах. Третьим драммером был Виктор из Deofel, с ним мы репетировали полтора года, отыграли два концерта и записали материал, попавший на демо. Четвертым был Nihilation, который в тот момент переехал из Гродно в Минск. Мы договорились поиграть, встретились ровно на одну репетицию, и аккурат после нее проныра Plague666 перехватил его в Pestilentia, которая в тот момент радикально поменяла состав. Nihilation физически не мог успевать и там, и там, ему надо было резво учить кучу материала для их концерта с Inquisition, в общем как-то все затухло само собой. В определенный момент в 2012 году у нас со Stogn’ом от тоски дошло до репетиций вдвоем у меня дома; взять в состав было попросту некого.
В начале того года Niemaracz Clan запланировал на май в Киеве концерт, хэдлайнерами на котором были французы Malhkebre. Мы захотели принять участие, но как известно, лучше наступить в говно, чем выступить под драм-машину. Мы начали пробивать варианты, кого взять подыграть на этот концерт, и где-то в конце зимы того года Stogn позвонил мне и сказал, что Александр может помочь сессионно. Отказываться от единственного варианта было глупо, и мы порешили, что так тому и быть. Приглашенный стал пятым по счету барабанщиком, который поиграл с нами.
Раз ты просишь назвать его конкретную роль, то вот она: Александр записал барабаны на трех наших релизах, участвовал в аранжировках барабанных партий песен на них, отыграл четыре концерта, а также он, узнав нашу идею про оформление альбома в виде книги, предложил название “Statut”. При этом на первых двух концертах с ним и на записи ЕР и сплита он числился в статусе сессионщика. Как объяснил мне Stogn, который поддерживал с ним гораздо более тесный контакт, изначально они договорились примерно о следующем – Александр помогает нам с барабанами на концертах и при записи, а Stogn – его проекту, баш на баш. Я в это дело не вникал, главное, что наша тема могла двигаться дальше. Таким образом, в жизни группы с 2012 по 2014 год Александр участвовал лишь точечно: нам нужен концерт / запись – мы собрались втроем, немного порепетировали, записали / отыграли и разбежались в разные стороны по своим делам.
Но в 2014 году, когда сплит с До Скону уже был записан и сведен, и шло обсуждение информации о составе участников записи, которую нужно указать в оформлении, Stogn спросил меня в личке в мессенджере, не против ли я, чтобы принять Александра в основной состав. Я ответил ему, что для меня по большому счету разницы в его статусе никакой нет, и я не возражаю. Stogn попросил меня повторить это в общем чате, и я еще раз при всех подтвердил там свое согласие. Поэтому в буклетах сплита и последующего альбома Александр был указан как участник основного состава.
Можешь ли ты в нескольких словах подытожить послание Niezgal? Я заметил, что в оформлении и текстах часто повторяются две темы – убийства солнца и «змеиная».
P.Z.: Концепция текстов Niezgal проста: тьма в обличии змея Не́згаль атакует демиурга в обличии солнца. Что касается послания Niezgal, то я повторю ровно то, что сказал для Black Curse Zine: Niezgal посылает миру проклятия.
В том же интервью для Black Curse ты говорил, что весь написанный тобой и Stogn’ом материал для Niezgal уже издан, и что без участия Павла ты больше ничего под этим именем делать не будешь. Однако спустя некоторое время все-таки вышел альбом-постмортем «Stogn ź niebyćcia». Когда и почему ты решил, что на основе гитарных черновиков Stogn’а следует записать финальную главу?
P.Z.: Давай вспомним что именно я говорил в том интервью. А говорил я, что не осталось ни одной из вещей, которые обсуждались бы нами как песни Niezgal, и которые мы одновременно с этим хотя бы немного начали обыгрывать, разбирать. Также я сказал, что под этим именем без участия Stogn’а не будет сделано ничего. Ключевое здесь – “без участия Stogn’а”, и это нерушимо. Но как ты сам считаешь, шесть написанных им полностью треков для Niezgal, это недостаточное его “участие” в альбоме?
Поскольку с издателями существовали договоренности, чтобы этот релиз вышел 30 декабря 2018 года, т.е. на трехлетие со дня смерти Stogn’а, и не имел никаких анонсов, в том интервью я не мог раскрыть всех карт по этому поводу. Работа над альбомом велась прямо в момент составления ответов на него, не хотелось сглазить, но сейчас я могу говорить об этом свободно. Дело было так. В начале 2015 года, когда на носу была запись Statut’а, Stogn прислал мне записанную им дома демку с шестью треками без вокальной линии и сказал: “Вот материал для следующего альбома Niezgal”. Отлично, подумал я, давай послушаем что там. Включил и послушал два раза. И пиздец. Серьезно, это был какой-то пиздец, я тупо не могу подобрать другого слова, я просто охренел. Во-первых это было крайне мало похоже на Niezgal. Материал разительно отличался от того, что мы делали раньше, какие-то сопли, слюни, ни капли агрессии, риффаки семимильными шагами ушли в сторону какого-то “атмосферика” и, извините за мат, DSBM. Я перезвонил ему и сдержанно сказал, что послушал, и что надо этот материал отложить, записать наконец альбом, а потом посмотреть на него опять, начать разбирать. Вдруг он резко возразил мне, что его не надо разбирать, и что он “не хочет менять там ни ноты”. Я решил, что не стоит начинать сраться на ровном месте прямо перед записью альбома и просто перевел тему, решив, что мы вернемся к этому разговору когда-нибудь потом, а после вообще забыл о нем. Как ты понимаешь, вернуться к нему нам было не суждено.
Когда я узнал, что Stogn повесился в ночь на 30 декабря 2015 года, то, находясь в шоковом состоянии, вдруг вспомнил о присланном им демо. В голове пульсировала мысль, что у меня есть возможность исполнить последнюю волю покойника, который при жизни хотел, чтобы этот материал увидел свет как альбом Niezgal, поэтому я решил сделать это. Поскольку он записал его на своем компьютере, то было очевидно, что там могли сохраниться все исходники этого материала. Присутствуя на похоронах, я попросил разрешения у матери и сестры Stogn’а взять на время его жесткий диск, чтобы найти там эти исходники, и они разрешили мне сделать это. К своей радости мне удалось найти исходники всех шести треков, хоть они были безымянны и разбросаны черт знает где по папкам. На поминках через сорок дней после смерти Stogn’а я вернул его жесткий диск обратно родне.
Спустя некоторое время шоковое состояние немного отпустило меня, и я решил заняться этой темой. Прежде всего я понимал, что сделать все одному мне невозможно, и я обратился к своим и покойного близким друзьям с предложением поучаствовать в записи, а они попросили меня скинуть им ту демо-запись, чтобы послушать. И если ты думаешь, что, заценив ее они сказали: “Да-да-да! Конечно, делаем!”, то как бы не так. Едва прослушав, друзья со старта пояснили мне, что это просто космическое говно, и посоветовали даже не пытаться с этим ничего делать вообще. Мы, говорят, могли бы поучаствовать, только если бы это было что-то крутое, а этот материал – бесперспективное месиво. И тут я разозлился. Разозлился на себя, Stogn’а, на всю эту ситуацию и весь свет, и взялся за работу над треками сам. Но здесь меня сразу ждал сюрприз. В проектах были просто ужасающего качества дорожки, отвратительный звук гитар, тотальная кривизна записи, косяк на косяке, чудовищно звучащая драм-машина с забитыми нелепыми партиями барабанов, бубнящий две-три ноты для фона скудный миди-бас; несколько песен были в стандартном строе, а несколько в пониженном, полностью отсутствовали вокальные линии и так далее. По дорожкам было видно, что Stogn записывал все гитарные партии с одного дубля без остановок и, по всей видимости, подшофе, хотя самих гитар было прописано по четыре штуки. Материал представлял собой еще более плачевное зрелище, менять там нужно было решительно все. Неоправданно длиннющие нудные треки, в которых восьмикратно и даже шестнадцатикратно повторялся один и тот же рифф подряд, некоторые треки с бласт-битами были до невообразимого медленные – в общем, я даже не знаю как об этом без мата писать. Но сдаваться без боя я не мог.
Прежде всего я решил порезать этот материал так, чтобы эти треки выглядели как песни. Изначальные 45 минут материала я сократил, тупо вырезав в каждом треке лишнее количество повторяющихся подряд одинаковых риффов, а в начало первого трека поместил интро, которое нашел у Stogn’а в одной из папок. Некоторые риффы, которые я решил сделать куплетом или припевом, я, наоборот скопировал и вставил в нужные места; в итоге получились те же шесть треков, но уже на 33 минуты. Далее я, как умел, полностью переделал барабаны и изменил гитарный звук, с нуля написал басовую партию, придумал вокальные линии и записал их рыбой поверх всего этого, чтобы оно наконец стало похоже на Niezgal. Считаю, что все было сделано мной в строгом соответствии с тем, как просил покойник. Клянусь, я не поменял в его гитарах ни ноты, ха-ха-ха! После этого я решился повторно показать переделанные исходники своим пацанам и был очень рад, когда результат наконец-то показался им вменяемым, то есть, по общему мнению, это уже стало тем, над чем можно было попробовать поработать, и что теоретически можно сделать хорошо. Сегодня слова “изначальная демка” по отношению к посмертнику приравниваются у нас к страшному ругательству. Если я включу ее сейчас, то думаю, что из ушей может брызнуть кровь, не иначе.
Тексты для альбома писались непосредственно перед его записью?
P.Z.: Я начал писать к этому материалу тексты, только когда получил от пацанов зеленый свет на их участие в создании альбома. Главным вопросом было, о чем же писать эти самые тексты дальше, поскольку сюжетно трилогия Niezgal была по сути завершена на альбоме “Statut”. Покойник Stogn еще при жизни втирал мне какую-то дичь, что он хочет, чтобы тексты на наших релизах в дальнейшем были о каких-то сущностях, но я даже не вникал, что он имел в виду, потому что это никак не было связано с концепцией Niezgal. Поэтому, поразмыслив, я решил, что финальная глава должна рассказывать о том, что происходит с миром, после того как змей Незгаль поглотил солнце и вернулся в трясину, из которой был рожден. Проштудировав свои архивы, я взял оттуда лучшие идеи и написал на их основе тексты для посмертного альбома именно с такой сюжетной линией. Дополнительно, для плавности перетекания сюжета из первого полноформата во второй, я переделал текст последней песни Statut’а в стихотворной форме и положил его на начальное интро посмертника в качестве декламации. Дописанный сюжет полностью заканчивается в четвертом треке. Текст пятого трека обращен к Stogn’у в виде наших прощальных слов ему, а на шестом треке звучит черновая рыба, которую Stogn записал дома сам, это его вокал. Текст на ней практически не подлежит разбору на слух даже при всех выключенных остальных дорожках, я могу различить только какие-то отдельные слова и конструкции на русском языке, например “прилетали”, “мертвые решили”, “пришли”, “горит финал”, “ко смерти вновь приду, расправлю руки”, “солнце”, “нашел” и так далее. В целом ясно, что это не заранее написанный текст, а просто какой-то агонизирующий поток сознания.
Название альбома “Stogn ź niebyćcia” было предопределено с самого начала. Он именован по названию трека “Stohn ź niebyćcia” с альбома “Statut”, то есть это такая игра слов, “стон из небытия” превратился в “Стогн из небытия”.
«Stogn ź niebyćcia», в отличие от предыдущих альбомов, записывался в «гаражных» условиях за одну ночь. Дорабатывались ли каким-либо образом гитарные партии Stogn’а? Почему было решено записать его именно в таком звучании? Кто помогал тебе исполнять партии инструментов?
P.Z.: Прежде чем мы пошли его записывать, была проведена, не побоюсь этого слова, колоссальная работа по облагораживанию измененных мной исходников целой командой людей, поскольку сделать ещё что-то с первоначальными исходниками я сам уже был тупо не в состоянии. Так возникли три главных столпа, на которых держится этот альбом. Во-первых, это Goat Worshiper, без которого не было бы просто ничего. Не будь его, альбом не увидел бы свет. Он взял переделанные мной исходники и с хирургическим профессионализмом сшил разрозненные куски проектов, выровнял все гитарные дорожки, отрегулировал весь звук, убрал шумы и сделал многое, многое другое. В общем, он в одиночку проделал абсолютно всю звукорежиссерскую работу и фактически спас материал и его звук из тотальной жопы; его вклад в работу над альбомом неоценим. Во-вторых это M82A1 (вокалист Verwüstung), который тщательно проработал написанные тексты на предмет ошибок и кривизны, что довольно прилично повлияло на конечный результат, и перевел их на латинку. Дело в том, что на предыдущих релизах мы особо не заморачивались правильностью белорусского языка, используя по сути трасянку, но в этом случае позволить себе такого было нельзя, поэтому M82A1, занимающийся тем же самым для релизов Łatanu, очень помог нам как языковед и в этот раз. И третий столп альбома – это приглашенные мной для записи драммер и вокалист. Это уважаемые люди из Niemaracz Clan, и их имена слишком известны, чтобы их называть, это не так важно, а что по-настоящему важно – так это то, какой большой вклад они внесли в запись, в создание и исполнение своих партий. Лично я считаю, что в Niezgal никогда еще не было таких клевых барабанов и вокала. Также, с учетом величины вклада всех названных в релиз, я имею все основания считать указанную команду последним составом Niezgal, который насчитывает шесть человек, включая покойника. Все эти люди отнеслись к процессу создания альбома горячо, искренне и с огромным энтузиазмом, за что я им безмерно благодарен.
Сегодня по сети гуляет информация о том, что мы три года кряду безвылазно сидели и корпели над исходниками этого альбома, однако это всего лишь красивая легенда. Я отнюдь не сразу признался нужным людям в том, что у меня есть этот материал, с момента разморозки Łatanu меня куда больше занимала запись своих релизов и подготовка к ряду концертов. Вплотную я начал колупать те исходники только по выпуску первого альбома Łatanu, когда уже более-менее отдышался от всех дел и случившихся событий, то есть спустя года полтора после суицида Stogn’а. Я занимался этим несколько месяцев и передал сделанное G.W. только где-то за полгода до записи.
Сама запись барабанов, баса и вокала происходила в один день на базе Niemaracz Clan и длилась десять часов. Никто ни секунды не репетировал материал альбома до того дня, все партии ритм-секции и вокала были сыграны и спеты на этой единственной сессии. Гитары, разумеется, были уже записаны. Как дорабатывались гитарные партии Stogn’а я уже пояснил, однако отмечу, что абсолютно все звучащие на альбоме гитары сыграны именно им, никто не записывал какие-либо гитары вместо него или в дополнение к его дорожкам. Записал он их, конечно же, не в линию, а через какую-то уёбищную примочку, и это создало основную проблему с работой над гитарами, но пряморукий Goat Worshiper сделал невозможное и выжал из них хороший звук. Что касается вокальной рыбы шестого трека, то она тоже была записана Stogn’ом через эту примочку и практически не поддавалась никакой обработке, но мы решили сохранить ее как есть, оставив таким образом за ним последнее слово. Вышла этакая лебединая, а точнее шпаковская (скворцовая) песня, если ты понимаешь о чем я.
Насколько сильно мне не нравится исходный материал альбома, настолько же сильно мне нравится то, как сообща мы сделали его в конце концов. Все было записано и сделано исключительно своими людьми из тусовки, гаражная запись придала альбому необходимый подвальный дух. За итоговый звук отвечали Goat Worshiper и Plague666, и лучшего саунда нельзя было и желать. Альбом был издан совместными усилиями лейблов Убий! и Нandful of Нate, которые упаковали его по высшему разряду.
Для оформления альбома использовался арт Kronum’а, также умершего при известных обстоятельствах. Он сохранился у тебя еще со времен демо?
P.Z.: Именно так. Для демо Kronum сделал не только классные арты, но также он оформил сопутствующие демке флаеры с артом той же тематики, несколько штук которых у меня сохранилось. Когда обсуждалось чем разбавить тексты на разворотах посмертника я, вспомнил об этих флаерах, и силами Григория из Убий! и его людей тот арт перекочевал в буклет альбома и не сгинул. Что касается обложки, то она была нарисована самим Stogn’ом. Когда мы прорабатывали с ним вопрос оформления “Statut”, то договорились, что он сделает его целиком сам, но его хватило только на один рисунок. Потом Stogn предпочел забить на это и попросить заняться оформлением Morkh’а, а его рисунок остался не у дел. Об этом рисунке я вспомнил сразу же, когда обдумывал, какой будет обложка, и, к счастью, нашел его у Stogn’а на жестком диске.
Я не единственный слушатель, который замечает у «Stogn ź niebyćcia» некую зловещую мистическую ауру, как бы банально это ни звучало ввиду обстоятельств, окружающих его создание. Сопровождалась ли запись альбома какими-либо необычными событиями?
P.Z.: Таких сопровождающих запись и издание релиза событий было полно. Например, один из участников записи настоял на том, чтобы она происходила именно 31 октября 2018 года, в Самайн, чтобы возникла дополнительная, так сказать, духовная подпитка. Еще помню как после новости о выпуске альбома на сайте utterhell.com в обсуждении появилось сообщение от учетной записи Stogn’а “спасибо пацаны” – кто его оставил, не выяснялось. Или вот не так давно вся наша братва получила вдруг в одном из мессенджеров сообщение, что Stogn зарегистрировался в нем. Мы слегка охренели, но потом увидели на аватарке пользователя какую-то бабу и поняли, что ей тупо достался телефонный номер мертвеца, отключенный после его смерти. Поскольку никто из нас не удалил его номер из записной книжки на трубе, то для всех произошел такой вот нежданчик. Так, что ещё? Ага. Когда я взял у родни Stogn’а его жесткий диск, то, прежде чем отдать его назад, сделал себе его копию. А летом прошлого года, меняя себе железо в компе, я по чистой случайности отформатировал себе всю систему и безвозвратно стер и его веник, и свой веник со всеми наработками, и все вообще. Лишь чудом у меня сохранилась флешка с некоторым количеством самых основных бэкапов чернового материала и исходников, все остальное кануло в тартарары навсегда. Ну и вот еще крайне необычное совпадение: Stogn совершил суицид в 27 лет, а под именем Niezgal было издано 27 песен, любители конспирологии и знамений на небосводе могут начинать расследование.
Ах да! Совсем забыл. Пожалуй, самым необычным событием было то, что сразу после записи посмертника мы всей кодлой пошли играть в боулинг, это действительно было очень необычно для нас, ха-ха-ха!
В текстах Niezgal также не раз поднимается тема самоубийства. Ты утверждаешь, что самоубийство Stogn’а было вызвано в первую очередь пьянством, но есть ли вероятность, что он давно обдумывал свой уход?
P.Z.: Я как утверждал, что Stogn’а загнала в петлю водка, так утверждаю это и сейчас. Он ни в коем случае не обдумывал свой уход, мы обсуждали планы, идеи, готовящийся концерт в Питере, в конце концов был вот этот материал посмертника, который он хотел записать. Мы собирались взять в группу Nihilation как концертного вокалиста, потому что Stogn хотел не петь на концертах, а только играть на гитаре, и даже успели провести вместе одну репетицию. Любой, кто знал его, скажет, что он никогда не думал о суициде. Именно поэтому его суицид был как гром среди ясного неба для его родни, друзей и большого количества людей вообще.
Когда я и Plague666 были на поминках Stogn’а, через сорока дней с момента, как его не стало, то за столом мы услышали обсуждение выдержек из текстов альбома Statut, на основании которых присутствующие высказывали свои выводы о том, что “он все знал заранее о своем уходе”. Оказывается, многие считали, что это Stogn написал те тексты, и сочли их очень пророческими. Как ты понимаешь, нам с Plague666 оставалось только слегка охреневше переглядываться.
Единственный момент, который был связан с темой суицида, и который я могу вспомнить, был таким. Когда Stogn прислал мне шестипесенное демо будущего посмертника, а это произошло примерно за год до его смерти, то ни один трек на демке не имел рабочего названия. Кроме одного – последнего. Он был так и поименован им – “Suicide”. Разумеется, что тогда я не придал этому никакого значения, но при сочинительстве текстов на последний альбом я счел, что это символичное название трогать не нужно, поэтому тот трек так под ним и остался.
Сталкивался ли ты после выхода альбома с типичным (к сожалению) пиздежом о желании «попиариться» на имени почившего Stogn’а?
P.Z.: О, да! Уже через две недели после смерти Stogn’а одна небезызвестная организаторша местных концертов предлагала мне “сделать трибьют-шоу, посвященное проекту Незгаль” и спрашивала может ли меня заинтересовать какая-либо сумма, чтобы я на это согласился [могу вообразить себе это замечательное мероприятие с блэк-джеком и дымной лотвой]. Вероятно, она искала возможности нагреться на горячей в тот момент теме, о которой многие говорили, но я, разумеется, отказал ей. На всякий случай поясняю для тупых: я не торгую группой Niezgal и памятью Stogn’а ни в каком виде. Даже из тиража посмертного альбома я взял себе ровно одну авторскую копию.
Еще в сети есть какой-то челябинский ебанат, который ежегодно публично поминает Stogn’а длинными печальными текстами, не забывая при этом рекламировать сраную песенку своей сраной “группы”, в которой только он сам и числится. Этот хуехват записал дома “альбом” из одной песни с десятком ее различных версий и зачем-то посвятил одну из этих версий, “трушную версию”, как он сам ее называет, памяти покойного, а также вписал Niezgal и лично Stogn’у на своем говноальбоме благодарности, тьфу-тьфу-тьфу через плечо. Привет тебе, ебанат, если ты читаешь эти строки! Знай же, что будь Stogn жив, он первый высмеял и захуесосил бы тебя, увидев твои нелепые “благодарственные слова”!
Теперь не совсем о желании попиариться, но тоже показательный факт. На поминки по Stogn’у пришло довольно много знакомых ему и мне людей из музыкальной и околомузыкальной тусовки. Когда за столом произносились поминальные речи, то вдруг оказалось, что чуть ли не каждый второй из них считал себя лучшим другом покойного. Это обстоятельство было крайне забавным, потому что среди присутствующих недалеко от меня сидели те, кого Stogn при жизни терпеть не мог и постоянно смеялся над ними в наших разговорах. Эх, жаль я забыл, считали они себя просто его друзьями, или все-таки лучшими.
Не менее забавным было видеть то как публиковались в сети новости о смерти Stogn’а. Различные “лучшие друзья” и “самые близкие люди” настолько спешили публично похоронить его и отредактировать вики-страницы о нем и группе, что даже не смогли разобраться какого числа Stogn’а не стало, 28-го декабря или 30-го, ведь каждому было крайне необходимо первым раструбить всем о том, что “группа Niezgal умерла вместе со своим лидером”.
Не стоит заблуждаться, будто группу Niezgal знали и любили миллионы. Да, у самого Stogn’а было полно приятелей-собутыльников, он был довольно общительным человеком, который легко заводил много знакомств. Поэтому, как я полагаю, это и создавало у его знакомых ложные иллюзии того, что он и есть вся группа, однако реальность является совершенно иной. Мы никогда не были группой “Stogn and the Niezgals”, и сам я уж точно не являлся чьим-то придатком или второй скрипкой. Это была банда с двумя равными единомышленниками со вкладом каждого. Я еще раз повторю свою позицию из предыдущего интервью: в группе Niezgal не было никаких лидеров. Может для кого-то Stogn и был в чем-то лидером, но только не для меня. Ну, а если его приятели хотят выдумывать себе героев, сотворять кумиров и жить в мире со срущими радугой пони, то бога ради, но я к этой истерии на тему смерти Stogn’а не хочу иметь никакого отношения. Успех группы, если слово “успех” вообще можно употреблять по отношению к Niezgal, это преимущественно заслуга тусовки Niemaracz Clan, ее издателей и порядочного количества людей, которые участвовали в жизни группы на всех ее этапах с 2009 года и до самого конца. Ярчайшим доказательством моих слов является посмертный альбом, отлично сделанный всеми теми, кто помогал нам ранее, но без личного присутствия Stogn’а.
Ты заявлял, что не будешь давать концерты от имени Niezgal. А есть ли вероятность услышать какие-либо отдельные песни Niezgal в исполнении Łatanu?
P.Z.: Вероятность услышать какие-либо отдельные песни Niezgal в исполнении Łatanu исключена. Наши друзья, группа Verwüstung, несколько раз играли кавер на песню Miesija на наших совместных концертах, ты был как минимум на одном из них в Могилеве. Тогда и еще один раз я по фану подыграл им на бас-гитаре, но на этом все.
Что касается концертов от имени Niezgal, то у меня было время подумать над всей этой ситуацией и принять следующие взвешенные решения. Сохранение имени Niezgal автоматически превратило бы банду в вечный траур по Stogn’у и бесконечные сравнения как было с ним и как стало после него, а это мне абсолютно ни к чему. Я отказываюсь тащить в одно рыло то, что мы делали с ним на пару, отказываюсь использовать написанный им материал, не хочу подменять Stogn’а собой, его личную энергетику своей, влезать в его шкуру. Я не претендовал и не претендую на его место и фронтменство в группе. Фронтмен, особенно когда он основной автор материала и вокалист, сильно влияет на восприятие банды другими, он прочно ассоциируется с группой, и бесследно заменить его в ней невозможно. Лишённые фронтмена банды зачастую представляют собой удручающее зрелище, удачные примеры замены фронтмена можно пересчитать по пальцам.
Поэтому я сознательно и полностью отказался от сохранения названия Niezgal и этой группы вообще, навсегда законсервировав ее как наше общее со Stogn’ом дело. Я сам по себе, мне нет необходимости доказывать свою состоятельность через эксгумацию Niezgal и ее предыдущие заслуги. Во-первых я все себе уже доказал, а во-вторых у меня давно есть другая группа, в которой я могу безо всякой привязки к Stogn’у реализовывать свои идеи и быть сам за себя. Единственное, что я хотел доделать под тем именем, так это выпустить в виде альбома тот материал, который Stogn хотел записать, и мне удалось исполнить последнюю волю покойника, сказать ему таким образом последнее прости. Финальная глава завершена, более ничего под этим именем мной сделано не будет. Официально заявляю: группа Niezgal по моему личному решению полностью мертва с 30 декабря 2018 года со дня выхода альбома «Stogn ź niebyćcia», так что говорить о концертах мертвой группы просто бессмысленно.
В конце обсуждения этой темы я считаю нужным кое-что пояснить. Материал пяти релизов Niezgal был создан в следующем порядке: сначала были написаны треки ЕР и медленная тема с демо, потом оставшиеся треки демо, потом практически весь материал для альбома Statut, потом треки для сплита, а последним – материал посмертного альбома. Без понятия как другим, но лично мне было очевидно, что материал со временем сочинялся Stogn’ом все более на скорую руку и был для меня все более непродуманным и неинтересным. Особенно это касается материала исходного демо посмертника, который представлял собой самые слабые треки “Statut”, помноженные на песни сплита. Эта ситуация, мягко говоря, не удовлетворяла меня, но прямых разговоров об этом у нас со Stogn’ом не случилось – записью тех релизов мы должны были закрыть старые долги и все лежавшее у него в архивах. К концу 2015 года уже чувствовалось, что в жизни группы должны были произойти какие-то радикальные изменения, ко мне пришло осознание, что мне хочется и можется делать те или иные вещи по-другому, мне хотелось реализовывать больше своего уже готового материала, лежащего без дела в столе. Stogn, в свою очередь, тянул одеяло на себя, старался игнорировать обсуждения на тему, чтобы заняться моими треками. Единственное, о чем мы успели поверхностно договориться, так это предложить Pestilentia сделать совместный сплит, для которого были бы уже использованы мои наработки. Если бы впоследствии он снова проигнорировал эти договоренности и всерьез безо всяких компромиссов настоял бы на том, что мы должны записать ту присланную им демку “не меняя ни ноты”, то я уверен, что наши пути в тот же момент разошлись бы окончательно, бесповоротно и на ножах.
Пользуясь случаем, я хочу обратиться к виновнику обсуждения: Шпак! Мы все, и пацаны, и я, сделали для тебя абсолютно все, что было в наших силах. Теперь ты можешь окончательно расслабиться и спокойно лежать в своей могиле. И ты, наверное заметил – я, с разрешения твоей матери, положил тебе под подушку в гроб нашу кассету и три диска, а Plague666 и Goat Worshiper привезли тебе компакт с последним альбомом на могилу. Не за что.
Подытоживая все вышесказанное, я хочу добавить, что муссирование тем о Niezgal, Stogn’е и его самоубийстве уже сидит у меня в печенках, я давно и всецело погружен в дела своей другой группы и не думаю о тех темах абсолютно. Чтобы закрыть все вопросы по этим поводам я даю по ним уже второе подробнейшее интервью, и хотя мне всегда будет о чем сказать по ним еще, я считаю, что мной уже сказано более чем достаточно.
Перейдем к Łatanu. Группа была создана еще в 2013-ом году, когда Niezgal была активна. Насколько я знаю, ты начал сочинять собственные песни, которые стали основой для будущих релизов Łatanu. По моему мнению, материал с дебютного альбома не так уж радикально отличается от музыки Niezgal. Почему ты решил сохранить эту музыку на потом? Можно ли назвать Łatanu в какой-то мере преемницей Niezgal?
P.Z.: Я начал сочинять свой материал примерно в 2006 году, за некоторое время до того как Stogn’а забрали в сапоги. Поскольку вплотную мы опять начали играть с ним только в конце 2009 года, все это время и далее материал понемногу копился у меня и отправлялся в стол до лучших времен. К концу 2011 года, в условиях вызванной нашим раскольничеством неразберихи в группе, мне захотелось заняться своими накопленными архивами, я связался с Plague666 и предложил поразбирать этот материал вместе. Вдвоем мы провели несколько репетиций, разобрав половину треков, которые вошли потом в первый альбом Łatanu. После этого дела в Niezgal возобновились, и мы с Plague666 заморозили это начинание, но я продолжал писать материал дальше. Зимой 2013 года я написал Nihilation, что у меня готов ряд треков на альбом, и предложил ему быть на нем вокалистом, на что он согласился. Также к тому времени я записал дома демку с шестью треками. Поэтому я веду отсчет создания группы с 2013 года, когда и ее состав, и материал для первого альбома были по факту собраны вместе, хотя до активных репетиций и дел впереди было еще несколько лет. Только в феврале 2016 года я, придя немного в себя после суицида Stogn’а, опять связался с Plague666 и Nihilation по поводу группы, и с тех пор мы имеем то, что имеем.
Я не сохранял эту музыку на потом специально, основная масса скопившегося у меня материала не смогла найти реализации в Niezgal по озвученным ранее причинам – прежде всего мы договорились записать то, что принес Stogn. В случае Łatanu таких обязательств у меня нет, так что сейчас мы можем спокойно разбирать мои архивы, накопленные за все эти годы. Что касается схожести материала с Niezgal, то я уже упоминал, что изначально у нас со Stogn’ом были почти одинаковые музыкальные пристрастия и взгляд на написание музыки, в основе которой лежат мелодичные риффы. И я, и он писали именно так, как нам нравилось, отсюда ты можешь усмотреть какую-то схожесть между музлом двух банд, хотя я считаю, что с большего она надумана, просто иногда хочется слышать то, что хочется. Да сколько угодно, мне все равно.
Łatanu можно называть преемницей Niezgal, а можно не называть. Все зависит от отношения конкретного человека к обеим группам. Я уже принял то, что своего прошлого в Niezgal мне не уйти, а значит не уйти и от каких-то сравнений, параллелей и поисков схожести, даже вопросы к этому интервью кишат ими. Концепция текстов, например, схожа лишь потому, что я пишу в том же ключе, что и раньше, не более того. Лично я просто продолжаю делать то, что мне хочется, с теми, кто является моими друзьями, в этом для меня и заключается основная преемственность. Есть ли эта преемственность и в какой мере, пускай каждый определяет для себя лично.
Nihilation, как ты стал частью Łatanu? Заодно расскажи о себе и своей деятельности с Rite of Darkness и Pestilentia.
Nihilation: В принципе P.Z. все и так описал довольно подробно. Я как посмотрю, он тут вообще целую книжку решил нахуярить. Знакомы мы еще с 2011 года, когда я появился на Яме и в отдельном чате Pestilentia, ну т.е. как минимум 9 лет. Когда-то очень давно он мне присылал тексты на первый релиз Łatanu для перевода на английский. Правда названия у группы тогда не было. Времени и желания на репетиции у нас тоже не оказалось, и проект был заморожен. После того как Stogn отправился гулять с шарфиком в ближайший лесопарк, P.Z. решил собрать свою банду, ну и с тех пор играем вместе.
Что касается моей деятельности в целом, то мне в принципе особо нечего добавить к тому, что я говорил в Black Curse. С момента записи демо прошло уже 12 лет, да и в Pestilentia я играл 8 лет назад и за это время случилось очень много всякого. Это было охуительное время, насыщенное событиями, людьми, чернухой и бухлом. Было и хорошо, и дерьмово, но уж точно не было скучно. Ну а если все это отжать, то в сухом остатке имеем: RoD – одно демо, Pestilentia – два концерта.
Насколько я понимаю, в Łatanu ты отвечаешь только за вокал + бас на концертах. Не возникает ли у тебя желания утолить свой творческий голод где-то на стороне – к примеру, в собственном проекте?
Nihilation: Так уж вышло, что за все это время я научился играть понемногу на всех инструментах, так что все возможно. Идеи тоже имеются, осталось только найти время на их реализацию.
Как в состав Łatanu влился Plague666?
P.Z.: Он был первым, с кем я договорился стартануть тогда еще безымянную группу в конце 2011 года. Plague666 никуда не вливался, а является, как и Nihilation, одним из трех основателей группы.
Еще до выхода альбома у Łatanu состоялся концерт на закрытом мероприятии Niemaracz Clan. Там вы выступали в странных масках (одна из фотографий до сих пор стоит как основная на странице группы на Metal Archives), среди подсвечников и тому подобного реквизита. На последующих концертах масок не стало, и с каждым новым выступлением ваш имидж все упрощался. Не планируете ли вы вообще отказаться от визуальных атрибутов на концертах?
P.Z.: Тот закрытый концерт был нашим первым выступлением. Имевшиеся на нем подсвечники и прочий реквизит служили антуражем сцены, с которым выступали все группы. А упомянутые тобой маски были всего лишь поисками какой-то изюминки во внешнем виде для этого концерта, которые обернулись неудачным экспериментом. Отлично сделанные кожевником из качественной дубовой кожи, надетыми они были крайне жесткие и неудобные, создавали дискомфорт на сцене, да и смотрелись на нас так себе. Ровно та же история была и с наручами. Впоследствии мы учли эти ошибки и больше в такую костюмированную авантюру не ввязываемся – проверенным и правильным вариантом оказался по итогу классический корпспейнт. Но насчет фото мы не против, если кому-то вдруг станет интересно поредактировать нашу страницу, пусть он поменяет фотку на ту, что стоит на личной странице Nihilation, она у него ничё такая, ха-ха-ха!
Дебютный альбом «Čorny manalit» (2017) – расскажите о его концепции и записи.
P.Z.: Смотри, в Niezgal не было записано ни одного релиза, который был цельным, продуманным и заранее проработанным от начала и до самого конца. Демка была куском недоделанного другим составом альбома, ЕР – сборником старых песен, за которые Stogn не очень-то хотел браться, на сплит пошли сделанные на скорую руку ради самого факта сплита треки, первый альбом сшивался из разношёрстных песен разных лет, а второй достался нам в виде кучки материала, который уже было не переписать. В отличие от этого, черновая демка первого альбома Łatanu была готова еще в 2013 году. Разморозив группу через три года после этого, мы полностью разобрали все треки из нее, переаранжировали их и собрали заново. Спешить было некуда, времени, чтобы внятно ими заниматься, было полно. Кроме того тексты были отданы упомянутому M82A1 не только на перевод на латинку, но и впервые на языковую правку, и с его помощью вся трасянка была выброшена, тексты стали выверенными и отредактированными так, что комар носа не подточит.
Запись происходила на базе Niemaracz Clan, которая сейчас потихоньку прогрессирует до серьезной звукозаписывающей студии. Исключение составили барабаны, которые были записаны в другом месте, но все остальное – именно там. Весь материал записал Goat Worshiper, барабанный саунд доработал Дмитрий Kim (До Скону, Posthumous Blasphemer etc.), а свел – Sadist (SS-18, Misanthropic Art etc.), и с последним связан курьезный случай. После выхода альбома «Čorny manalit» на упомянутом тобой сайте Metal Archives на странице Sadist’а в разделе Misc. staff вдруг стало указано, что он принял участие в релизах группы Niezgal, а именно: 2011 – “Kali pahasnie sonca” (Demo) – Text translation (as “S.C.”) и 2013 – “Apošnimi krokami lutaści (EP)” – Recording, Mixing (as “Void”). Увидев это, я сначала не сообразил что к чему, но потом все стало на свои места. Дело в том, что у плодовитого Sadist’а есть целая гора своих групп и проектов, в которых он указывает себя разными псевдонимами. Так вот, в SS-18 он обозначает себя как “S.C.”, а в своем Alienation Cold – как “Void”. На перечисленных же релизах Niezgal на самом деле приняли участие: на демо – убивший Kronum’а Павел “Смутак” Селюн, он же Smutak Ciemraszał, что было сокращено им до “S.C.”, а на ЕР – Vo1d из группы Victim Path. В общем, получилась путаница – кто-то узнал о том, что Sadist свел альбом Łatanu, прочекал его никнеймы и список всех задействованных в релизах Niezgal лиц, совершенно не вник кто эти “Void” и “S.C.”, провел параллели между бандами и уверенной рукой вписал вместо тех людей Sadist’а. Не исключено, что это сделали те лучшие друзья Stogn’а, которые похоронили его 28-го декабря вместо 30-го.
Таким образом, при создании и записи этого альбома, с учетом трио в группе, была сформирована целая команда Łatanu в количестве семи человек. И хотя технически остальные четверо не являются участниками основного состава банды, я считаю их ее неотъемлемой частью. И конечно же альбом был привычно издан лейблом Убий!, с привычно высоким уровнем и привычно при полном фарше.
Что касается текстов альбома и концепции банды вообще, то я не нашел ни одной причины менять коней на переправе. Тексты было решено писать по-прежнему на мове, и в них как и всегда главенствуют тьма, смерть и погибель солнца, но уже от клыков дракона Латану.
Расскажите о бедах с оформлением «Čorny manalit».
P.Z.: Почему сразу бедах, нормально все у нас там с оформлением. Да, когда мы продумывали, как оно должно выглядеть, нам сказочно повезло наткнуться в сети на одного художника от слова “худо”, мексиканского дракономарателя Августина свет Ромеро, он же Alemsahim. За прайс в 10000 российских деревянных мы забились, что он нарисует нам обложку и логотип, и тщательно пояснили ему что нам нужно. Дальше начался какой-то цирк. Семиглавого дракона, пусть и неплохого, он нарисовал в кассетном виде на вытянутом листе, то есть до формата диска арт надо было или обрезать снизу, или дорисовывать по бокам. Обрезка выглядела отвратительно, а дорисовывать бесплатно, т.е. фактически доделать недоделанную им работу, мексикашка отказался наотрез.
Ах, наш милый, милый Августин ровно так же отнесся и к созданию лого. Почитав техзадание и поклявшись, что сделает все в строгом соответствии с ним, он выкатил нам вариант, который не имел связи с техзаданием вообще. Мы забраковали его и потребовали делать другой, а когда он его сделал, то на втором варианте вместо логотипа красовался… таракан. Отличное лого, решили мы, но для обложки не нашего альбома, а сборника произведений Чуковского, и потребовали третий вариант. Мексикашка возмущался, что нас не устраивают плоды трудов его гения, но в итоге начал рисовать в третий раз. Конечно же, он сделал его опять строго мимо техзадания, но уже хотя бы без таракана. Обессилев, мы решили принять его третий вариант и сказали ему хер с тобой, присылай этот. В ответ он попытался не отдавать арт, пока мы не заплатим ему 50 российских рублей за какой-то сраный купленный им специальный карандаш, которым он это рисовал, и за то, что он, видите ли, за свои деньги его отсканировал. Мы отказались платить ему и сказали, что в таком случае нам его лого нахуй не нужно. Plague666 настаивал на том, чтобы придать его поведение публичной огласке, но я уговорил его не делать этого, поскольку считал неправильным, чтобы еще до выхода первого релиза в сети на тему группы ходили такие мелочные скандалы. Но сейчас уже можно говорить прямо: Alemsahim петушара, и я никому не рекомендую иметь с ним дел.
Из ситуации с обложкой мы вышли самым элегантным образом. Goat Worshiper посмотрел на нее, сказал “тэээкс, где моя шариковая ручка с черным стержнем” и за один присест дорисовал ей ромеркину картинку до формата диска, а также довел эту картинку до ума в редакторе так, что стало хрен отличить, что там было что-то дорисовано. Я очень надеюсь, что вид дописанной нашим бессменным звукорежем мексикашкиной картины доставил последнему массу удовольствия и приятных моментов. Помимо этого, G.W. сам, вероятно той же ручкой, нарисовал для буклета альбома еще несколько отличных артов, которые мы с удовольствием туда поместили, за что ему честь и хвала. А поскольку мы со злости отказались от мексикашкиных логотипов, Nihilation сам взял и накропал безыскусное, но толковое лого, которое мы и решили временно использовать, пока не найдется что-то лучше.
«Eon Hora» – свежий альбом Łatanu. Расскажите о его записи. Как я понял, он состоит из давно сочиненного материала, ожидавшего своего часа. В чем, на ваш взгляд, он отличается от дебюта? Довольны ли вы его звучанием (я – не очень) и оформлением?
P.Z.: Альбом свежий только условно. Черновое демо к нему было готово уже в 2016 году, некоторые демотреки и куски текстов из этого материала я показывал еще Stogn’у незадолго до его самоубийства, когда мы обсуждали как предложить Pestilentia сделать совместный сплит. От первого альбома он отличается пожалуй тем, что мы еще более кропотливо подошли к разбору его материала, аранжировкам и продуманности в целом, отрепетировав его перед записью почти до тошноты. В остальном отличий мало. Альбом сделала ровно та же команда Łatanu, которая занималась и первым релизом, записан он был ровно там же, а после точно таким же образом и на том же уровне качества был издан на лейбле Убий! Григорием. Артом обложки занимался опять-таки Goat Worshiper, но в последний момент его готовый эскиз с общего согласия перерисовал с нуля Horth (Sickrites, Horthodox etc.). Наши друзья из группы Kruk, Twilight One и Vaiug (также Aphoom Zhah, Sick), сделали нам новое хорошее лого – Twilight One нарисовал его, а Vaiug доделал всю компьютерную работу.
Тематика текстов песен также осталась без изменений, единственное что в треке “Śmierć idzie nasustrač” мне захотелось обратиться с кое-какими словами лично к Stogn’у и высказать ему свои некоторые мысли по известным ему поводам. Сперва у альбома было рабочее название “Suprać sonca”, но когда мы начали утрясать этот вопрос, Nihilation усмотрел игру слов в названии “Eon Hora”, которое переводится с как “Эон Гора”, а с белорусской латинки как “эпоха горя”, и мы сочли такое название более удачным.
А что касается звука, то, понимаешь, Роман, я очень давно хотел записать этот альбом, с такой командой людей, с заранее продуманным и обыгранным материалом и так далее, и в том числе с таким звуком. Поверь, меня крайне мало волнует как этот альбом воспринимается со стороны, потому как все, что мы делаем, мы всегда делаем только для себя, чтобы это нравилось в первую очередь нам самим. Поэтому да, звучанием альбома мы довольны, он звучит ровно так, как должен звучать, и как мы того хотели.
В оформлении альбома меня смутило расположение текстов: они втиснуты на одну панель, вследствие чего набраны крохотным шрифтом. Это было сделано намеренно, или все-таки имеет место косяк дизайна?
P.Z.: Скажу честно, в этот раз мы почти полностью самоустранились от вопроса оформления, потому что он заебал нас еще на стадии обдумывания обложки. Когда она была наконец готова, мы тупо переложили этот вопрос на издателя и его людей. Лично я не держал дисков в руках до декабря прошлого года и не мог посмотреть как выглядит оформление в живую, но по-моему все вышло неплохо. Да, тексты мелковаты для нормального чтения, но если издатель счел их такое размещение правильным, то я не возражаю. Также я был слегка удивлен, что в буклет альбома попала картина “Ialdabaoth”, написанная Jose Gabriel Alegría Sabogal, но пожалуй это стоит считать приятным сюрпризом.
Латану – это прототип библейского Левиафана, который, в свою очередь, рассматривается вами как одно из воплощений Сатаны. Однако имя «Сатана» или «Дьявол», если не ошибаюсь, ни разу не употреблялось в лирике Łatanu, да и Niezgal тоже. Почему?
P.Z.: Потому что концепция обеих банд, упакованная в выбранную обертку, не требует прямых объяснений и разжевываний. Но как по мне, только деградант не сложит 2+2, если прочтет лирику и попытается провести параллели.
Если лирика Niezgal была более прямолинейной, то в текстах Łatanu я вижу больше скрытых оккультных мотивов. Какую роль оккультизм играет в вашей жизни? Можно ли назвать Łatanu религиозной группой?
P.Z.: Религиозной группой – однозначно да. Вопрос нашей веры, в том числе в себя, в свои силы и в правильность выбранного нами пути стоит у нас на первом месте. Насчет большей прямолинейности лирики в Niezgal я не соглашусь, поскольку наоборот считаю, что лирика в Łatanu куда более прямолинейная и конкретная. Практикующих оккультизм среди участников группы нет.
У Łatanu более сырой и замогильный саунд, нежели у Niezgal – с чем это связано?
P.Z.: Ну вот ты опять. Конкретно в случае саунда проведение параллелей с Niezgal не нужно вообще. Звуком Łatanu командуют Plague666, Goat Worshiper и Sadist, а мы с Nihilation просто слушаем сделанные ими варианты миксов. Nihilation оценивает нормас звукан или шило, а я в основном доебываюсь до мелочей в записи партий, тарелки там не хватает, или лишний кусок баса вылез. Короче, все как обычно.
Как Niezgal, так и Łatanu всегда играли цельнометаллический материал: ни синтов, ни чистого вокала и тому подобных элементов. Маленькие сэмплы не в счет. Не возникало желания попробовать что-то новое в этом плане?
P.Z.: Ни малейшего не возникало. Да, сэмплы использовались и используются нами лишь в малом количестве, в основном для интро/аутро и точечных подкладок, не более. Как совершено справедливо говорит Plague666, самый простой способ выебнуться с материалом – это намешать в нем разные стили, электронные звуки, синты, добавить в него скрипки, дудки и тромбоны с саксофонами, а попробуй-ка сделать нормальные треки на классической связке гитары/бас/барабаны/вокал, а? Все наше музло заточено именно под такой формат, и менять что-либо мы не собираемся.
Также у обеих групп почти нет медленных песен. Это сознательное решение или быстрые вещи просто лучше работают?
P.Z.: Это вообще мимо кассы. Финальные песни практических всех наших релизов, четырех из пяти у Niezgal и обоих у Łatanu, это медленные треки [итого 6 из 39], что, на мой взгляд, вполне вписывается в “почти”]. Если бы демо 2011 года не было записано, а медленная тема с него попала на ЕР, вместе с материалом которого она и была придумана, то так заканчивались бы вообще все релизы. Я со старта предложил этот ход еще в 2010 году и продолжаю использовать его и сейчас.
Каковы планы Łatanu на обозримое будущее? Насколько мне известно, Nihilation в прошлом году вернулся на ПМЖ в Гродно – повлияет ли это на работу группы?
P.Z.: Нет, возвращение Nihilation на ПМЖ в Гродно вообще никак не повлияло на банду. Дело в том, что мы не репетируем просто так, а собираемся только перед каким-либо концертом, записью или разбором материала. За весь прошлый год у нас этих репетиций было кажется две (одна?). Зато мы много лет подряд ежедневно списываемся в общем чате и вместе обсуждаем наши дела и идеи. Короче говоря, группа Łatanu как братство существует независимо от какой-либо мишуры вроде переездов и репетиций и поддерживает свое существование сама по себе так, как как ей захочется.
Планы на обозримое будущее, ха-ха, хочешь насмешить бога? Понимаешь, “планы” это слово, которое употреблять в нашем отношении просто нелепо. Сегодня ты играл ВМ и строил кучу планов, а завтра гитарист твой вешается утром рано, вот и все тебе планы. С 2018 по 2019 год мы всей тусой записали и издали два релиза в течение восьми месяцев, поэтому генеральный план пока единственный – тупо отдохнуть от всех дел. Лично меня после записи посмертника Niezgal и Eon Hora просто Пиздец Как Отпустило, я выжат как лимон, короче хочется расслабиться, восстановить силы и пострадать хуйней дома. Plague666 вон себе недавно поставил на хате электронные ударные, а Nihilation купил новую выделенную звуковую карту и отдал мне свою старую, можно ее покрутить на досуге.
Что до выступлений, то в последние годы местных тематических концертов стало до неприличия мало, но зато их качество в разы повысилось, достаточно вспомнить тот же закрытый гиг Niemaracz Clan в 2016 году или два концерта с Kruk, Pestilentia, Verwüstung и Bonehammer в Могилеве в декабре 2017 года и в Москве в феврале 2018-го. Мы по-прежнему очень избирательно относимся к тому где и с кем играть.
Почему-то мне кажется, что у Łatanu запланирована трилогия альбомов. Если так, то что будет дальше? Есть ли у группы некое послание, обобщающее все альбомы?
P.Z.: Действительно, я уже подготовил материал и тексты для третьего альбома Łatanu в виде чернового демо, отдал его пацанам на прослушивание и даже занялся кое-какими зарисовками на будущее. Но тут нужно опять кое-что пояснить. Последние несколько лет я жил с одержимым желанием того, чтобы альбомы “Stogn ź niebyćcia” и “Eon Hora” увидели свет, меня просто разрывало изнутри чувство необходимости их записи и издания по причинам, которые я подробно изложил выше. То есть все, что было Необходимо Кровь Из Носу Записать – уже записано. После этого ко мне пришло осознание того, что с 2004 года по сегодняшний день я достиг всех ключевых планок в андеграунде: я играл и играю со своими друзьями, участвую в жизни лучшей Black Metal тусовки в стране, делил в составе двух банд сцену с уважаемыми мной правильными людьми, выступал на местных концертах и в странах ближнего зарубежья, записывался и издавался на отличных широко известных лейблах, видел рецензии и отзывы на релизы со своим участием на постсоветских и иностранных ресурсах, в том числе от людей, к чьему мнению я прислушиваюсь, ощутил внимание публики, замечал в залах приходящих в нашем мерче, получал предложения дать интервью и тому подобное, и главное – мне удалось реализовать весь накопившийся в двух бандах материал и подавляющую часть своих амбиций, состояться как автор и исполнитель. Скажи, чего мне еще желать?
Поэтому я абсолютно спокойно смотрю в свое будущее и будущее группы. Łatanu есть пока есть мы все, пока мы едины и горим нашим делом. У нас достаточно сил, целей, материала, желания и возможностей его реализовать, важно, что это все есть здесь и сейчас. Но в остальном от нас не зависит уже ничего, будет ли дальше что-то сделано или не будет – на все воля божья, и мы подчинимся ей.
Ты спрашиваешь есть ли у группы некое послание? Да, такое послание есть! Мы посылаем на хуй тех мудаков, которые считают, что играют Black Metal, но при этом не имеют отношения к нему даже близко, подмазываясь под жанр с целью саморекламы своих проектишек и навешивания на себя страшного и интригующего ярлыка, безыдейных и третьесортных, ведущих себя как клоуны людишек, для которых Black Metal – это фоточки, на которых они в карнавальных нарядах корчат тупые ебальники.
Большое спасибо за ответы и поддержку! Если есть что добавить, не стесняйтесь.
P.Z.: Ох, Роман, давно прошли те времена, когда я чего-либо стеснялся. Поэтому в заключение вообще всего сказанного я не могу не воспользоваться возможностью добавить, что я думаю о местной метал журналистике и Black Metal сцене.
Ты совершенно справедливо написал, что белорусское [метал] медиапространство сейчас настолько уныло, насколько это вообще возможно, метал-журналистика практически отсутствует как класс. Мозолящие в сети глаза полдесятка “тематических” ресурсов, которые делают вид, что пишут о метале, на самом деле просто пиздят новости о музле с зарубежных порталов и воруют статьи с обзорами концертов друг у друга, а также утопают в статьях полугодичной давности и девичьих ахах по смазливым патлогривам на сцене. Вопиющие дилетанты, “пишущие” это, абсолютно не разбираются ни в метале, ни в какой-либо другой теме, которую они затрагивают, соревнуясь в основном в своих “статьях” в том, у кого стремительнее окажется домкрат. Однако сегодня в этом болоте существует ровно два исключения. Первое – это аналоговый фэнзин Black Curse, который выпустил уже два отличных номера, и которому я на твоих страницах высказываю уважение и передаю привет. И второе – это Bagnik Zine, то есть ты, Роман. Вам обоим я благодарен за профессиональный подход, высокий уровень вникания в тему, пристрастные и взвешенные обзоры релизов, задаваемые с интересом и по существу вопросы в интервью, а также граничащий с фанатичностью фанатизм. Не загибайтесь как можно дольше, лады? [Нижайше благодарим; пока глаза видят, а уши слышат – будем работать!]
Ну, а насчет Black Metal сцены в стране, то она, конечно, есть – это Niemaracz Clan, его друзья и сочувствующие. Какой-то другой “сцены” я не знаю, для меня ее просто не существует. Странная тенденция последнего времени такова, что если в музыкальной тусовке появляется какое-то новое имя, то упомянутые “тематические” ресурсы, еще даже до выпуска новичками хотя бы одного малюсенького релиза, авансом награждают их титулами, званиями и регалиями, наперебой выкрикивают о новой Black Metal “надежде”, “культе”, максимально пиарят их, анонсируют и раздувают значимость новообразованных, присыпая свои речи ворохами умопомрачительных эпитетов. Хотя опыт показывает, что практически гарантированно там будет или музлишко дрисня, или людишки так себе, но почти всегда и то и другое одновременно. Новички, конечно же, радостно принимают эти похвалы, а потом жиденько обсираются со своими выступлениями под драм-машину и сделанными на коленке “интернет-релизами”, но не подают вида и продолжают влачить свое существование у себя на страничках в соцсетях, с “фанатами” из десятка знакомых, в качестве обоссаться “нового культа” (а по факту – “кукарекульта”, по ультраметкому выражению пацанов из Verwüstung). А когда эти же знакомые берут у них прямо на тех же страницах интервью, то они взахлеб рассказывают какие они идейные блэкстеры с текстами о природе-матушке и родимой земельке, и что Black Metal – это про индивидуализм, свободу и саморазвитие. Прикинь какой пиздец? Ну, ты, наверное сам все это видишь. Не знаю как ты, а лично я с пацанами умираю от смеха, когда это читаю! Ты даже представить себе не можешь как мы с ними угараем над этими зайчиками и этой “сценой” у себя в чате, ласково называя всю эту кодлу “суполка”. Ща, погоди, погоди… Хахаха! Пока дописывал это, в голову пришла про нее новая шутка! Пойду-ка, поделюсь ей с пацанами, пока не забыл!
Крыўская 
English (UK)